«Сороковые роковые, свинцовые, пороховые» – легендарные строки талантливого поэта, который в молодые годы на себе испытал их суровость и тяжесть. Его строчки, к счастью, не оборвались пулей, как у многих его современников – поэтов, погибших на войне. С театра военных действий он возвратился живым, но Великая Отечественная осталась в судьбе и творчестве навсегда. Любителям поэзии знакомо его имя – Давид Самойлов.
Детские и юношеские годы
Давид Кауфман появился на свет 1 июня 1920 года в Москве в еврейской семье. Его отец, Самуил Абрамович, был знаменитым доктором, главным венерологом Московской области. Мать, Цецилия Израилевна, занималась домашним хозяйством.
А это я на полустанке
В своей замурзанной ушанке,
Где звездочка не уставная,
А вырезанная из банки.
Да, это я на белом свете,
Худой, веселый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный.
Военная служба
На втором курсе Давид решил добровольно отправиться на финскую войну, однако подкачало состояние здоровья. В начале Великой Отечественной работал на рытье окопов близ Вязьмы Смоленской области. Тяжелый труд отрицательно сказался на здоровье Давида, поэтому ему пришлось отправиться в Самарканд,где продолжал обучение в Вечернем пединституте. Однако мысли о военной службе не покидали юношу. Он, поучившись совсем немного в военно-пехотном училище, ушел воевать. В 1942 попал на Волховский фронт. Спустя год был тяжело ранен осколком мины, повредившим руку. В мартовском бою 1943 за деревню Карбусель в Кировском районе Ленинградской области проявил себя героически: один ликвидировал 3-х фашистов в рукопашном бою, за что был награжден медалью «За отвагу».
Что значит наше поколенье?
Война нас ополовинила.
Повергло время на колени,
Из нас Победу выбило.
После выздоровления его направили для прохождения службы в тыловую часть. Рвался на фронт. В марте 1944 уже в звании ефрейтора Давид Кауфман при помощи Ильи Эренбурга возвратился в строй. Воевал на Белорусском фронте в 3-й отдельной моторазведроте. По совместительству как грамотный человек выполнял обязанности писаря. В ноябре того же года его наградили медалью «За боевые заслуги», а летом 1945 – орденом Красной Звезды, который был вручен за захват вражеского бронетранспортера и пленение фашистского унтер-офицера, предоставившего советской разведке важную информацию.
Давид Самуилович – героическая личность. Он прошел войну, принимал участие в битве за Берлин, был ранен, отмечен боевыми наградами, а также почетным знаком «Отличный разведчик». Естественно, грозные военные годы наложили отпечаток на всю его дальнейшую жизнь, навсегда оставшись в душе и сердце этого талантливого человека и вылившись в дальнейшем в его проникновенные поэтические творения.
Литературное творчество
Война прервала творческую жизнь талантливого поэта, начавшего писать стихотворения в пору учебы в МИФЛИ. В конце 1930-х кроме «Охоты на мамонта» он создал поэтическое произведение «Пятеро», посвященное друзьям, в числе которых были Сергей Сергеевич Наровчатов, Борис Абрамович Слуцкий, Михаил Валентинович Кульчицкий, Павел Давыдович Коган. Кстати, все эти мужчины героически воевали, а Кульчицкий и Коган погибли за Родину. Позже всех их стали именовать поэтами военного поколения.
Во время военных событий 1941-1945 годов Давид Кауфман не публиковал свои произведения, а просто записывал их в блокнот. Исключением стали стихотворные сатиры на Гитлера, которые он, подписываясь Семеном Шило, писал для гарнизонной газеты.
Некоторые военные стихи теперь уже Давида Самойлова, под этим псевдонимом поэт стал известен широкой аудитории любителей поэзии, были опубликованы в послевоенный период в литературно-художественных журналах. Первой такой публикацией стали «Стихи о новом городе», появившиеся в журнале «Знамя» в 1948. Следует отметить, что творения сороковых и начала пятидесятых годов поэт «утаивал». Полновесно они появились после окончания его жизненного пути, став свидетельством значительности и самобытности его таланта еще в те времена. Возможно, Давид Самуилович, критически оценивая себя, думал о поисках своего пути в литературе, считая, что жизненные впечатления должны «отстояться» в душе, а потом воплотиться в поэтических творениях.
Будут терпкие листья зыбки
На дубах старинного бора.
И останутся лишь обрывки
Их неясного разговора:
— Ты моей никогда не будешь,
Ты моей никогда не станешь,
Наяву меня не полюбишь
И во сне меня не обманешь…
Практически не издаваясь в пятидесятые годы минувшего века, Самойлов занялся переводческой деятельностью, сочинительством детских радио пьесок про Слоненка. Кстати, эти удивительные произведения для детей регулярно переиздаются и играются на театральных сценах. Он также переводил детские стихотворения латыша Яниса Райниса, венгра Аттилы Йожефа, грузина Симона Чиковани, еврея Переца Маркиша, чеха Константина Библа.
Небольшое количество публикаций не мешало нарастанию популярности поэзии Самойлова среди московской интеллигенции. Творчеством мастера заинтересовались поэтические гранды: Анна Андреевна Ахматова, Корней Иванович Чуковский, Николай Алексеевич Заболоцкий, Самуил Яковлевич Маршак.
В 1960-е поэты часто исполняли свои стихи перед широкой аудиторией. Самойлов не был исключением. Первое публичное выступление поэта было организовано в 1960 его товарищем Львом Лившицем в харьковском Центральном лектории.
Первый сборник стихов под названием «Ближние страны» вышел в 1959. Малый тираж не помешал заинтересованности им любителей поэзии и профессиональных авторов. Спустя три года вышла книга «Второй перевал».
Я судил по людям, по душам,
И по правде, и по замаху.
Мы хотели, чтоб было лучше,
Потому и не знали страху.
Потому пробитое знамя
С каждым годом для нас дороже.
Хорошо, что случилось с нами,
А не с теми, кто помоложе.
Подлинное признание таланта поэта пришло со сборником 1970 года «Дни». Однако известность не сделала его светским человеком в кругах людей искусства, что не помешало Самойлову дружить со своими талантливыми современниками, в частности, с Булатом Шалвовичем Окуджавой. Поэт, не скрываясь, общался с Андреем Дмитриевичем Сахаровым, испытывал дружеские чувства к Лидии Чуковской, с которой много лет переписывался, Анатолию Якобсону, Юлию Даниэлю, подписав впоследствии письмо в защиту его и Андрея Синявского. Кстати, это послание в 1966,а также другое в защиту Александра Гинзбурга и Юрия Галанскова в 1968 стоило творцу «санкции» в виде рассыпанного набора сборника его избранных произведений, который был практически готов к изданию.
Поэтическое творчество Самойлова отличается своеобразием тем, идей, жанров, интонаций. Оно характеризуется броской и эффектной метафоричностью, гибкостью рифмы. В его стихотворениях затрагиваются различные темы. Безусловно, это война как незаживающая рана души. Большое место занимает русская история, искусство, и, конечно же, любовь и вечная пушкинская тема. Поэтом любимы лиро-эпические жанры: баллады, поэмы, стихотворные новеллы, в которые, по мнению критиков, он вкладывал мощнейший заряд, превращавший обычные бытовые случаи в подлинные лирические исповеди. Многие стихотворения Давида Самойлова положены на музыку.
По воспоминаниям современников, Самойлов с легкостью писал стихи, сочиняя их, что называется, на лету. Однако это привело к написанию огромного количества произведений. Его творческое наследие – 9 поэм и 400 стихотворений. А дело тут в особой требовательности к себе, в стремлении постижения стихотворной теории. Давид Самуилович всегда следовал классической традиции, веря в нерушимое единство поэзии и жизни.
Мне снился сон. И в этом трудном сне
Отец, босой, стоял передо мною.
И плакал он. И говорил ко мне:
— Мой милый сын! Что сделалось с тобою!
Он проклинал наш век, войну, судьбу.
И за меня он требовал расплаты.
А я смиренно говорил ему:
— Отец, они ни в чем не виноваты.
Последние годы
В 1974 поэт с семьей переехал из столицы в эстонский город Пярну, чистая экология и спокойствие которого продлили ему жизнь. Несмотря на то, что он болел, его кончина оказалась весьма неожиданной. Последним днем земной жизни мастера поэтического слова стало 23 февраля 1990. Давид Самойлов умер за кулисами Таллиннского драмтеатра, уйдя туда после выступления на концерте, который был посвящен 100-летнему юбилею великого поэта Бориса Леонидовича Пастернака.