Евреи всегда были одними из лучших торговцев в мире. Ради успешной сделки они могли поставить на кон очень многое. А ради успешного проекта, сулившего прибыли на всю оставшуюся жизнь, были способны даже рискнуть жизнью. Именно так поступил старый голландский еврей Исаак Ле-мер, который в начале 17 века отправил своего сына в далекое морское путешествие с одной единственной целью – открыть новые морские пути, позволившие отказаться от использования Магелланова пролива, проезд по которому был платным.
Исаак Ле-мер долгие годы торговал с восточными странами и был директором одного из представительств знаменитой Ост-Индской торговой компании. Он искал новые страны для закупки специй, но самое главное – ему нужен был новый морской путь, который бы позволил обходить стороной Магелланов пролив. Ведь в те времена за каждый проход торгового судна по проливу приходилось не только платить, но еще и получать разрешения в Нидерландах, имевших монопольный патент на него. Это было очень дорого и неудобно. Но единственным способом найти решение проблемы – был авантюрный морской поход.
И сын Исаака, Якоб, на такую сумасшедшую авантюру отца согласился.
Якоб Ле-мер (а в современном написании просто Лемер) родился в 1585 году в голландском городе Антверпене. С детства помогал отцу в торговле, но всегда мечтал о путешествиях. Ведь это было время великих первооткрывателей. Поэтому не было ничего удивительного в том, что он с радостью принял предложение отца отправиться в кругосветку.
Его другом и партнером в этом рискованном предприятии стал Биллем Схаутен, известный мореплаватель, совершивший к тому времени уже не один дальний поход.
На деньги Исаака Лемера они начали снаряжать в путь два судна – «Хорн» (Хоорн или Горн) по имени города, в котором родился и жил Схаутен, и «Эндрахт».
Только Схаутен и Лимер во всей экспедиции знали об истинных причинах путешествия. Однако у Биллема, помимо открытия торговых путей, была и другая причина. Он мечтал отыскать Южный материк (другое название – Южная Земля Святого Духа), об открытии которой заявил мореплаватель П.Кирос.
И вот в мае 1615 года «Хорн» и «Эндрахт» вышли их города Хорна и направили свои паруса в сторону Атлантического океана. На борту двух судов находилось 87 человек. Многие из них даже не подозревали, что им предстоит пережить, и насколько опасным будет это путешествие.
Дойдя до берегов западной Африки, Лемар и Схаутен зашли в порт Сьерра-Леоне, где запаслись партией лимонов. Позже эти лимоны спасли всю команду от цинги, когда они болтались в море более шести месяцев. И снова продолжили путь, в сторону Патагонии (оконечность Южной Америки).
7 декабря 1615 года за несколько миль до берегов нынешней Аргентины на «Хорне» начался пожар. Точной причины, что же там произошло, не известно, но, слава богу, всю команду удалось спасти.
От мощного и красивого судна остались лишь пушки. «Эндрахт» был вынужден причалить к берегам Аргентины, для того чтобы принять на свой борт людей из «Хорна» и то немногое, что удалось спасти, и главное – пополнить запасы провианта. Они высадились в Порт Дезире (современный Пуэрто Десеадо).
Это было очень необычное место. Моряки, спустившиеся на берег, с удивлением обнаружили пингвинов, американских страусов и много другой необычной морской живности. Особым чудом для них стали неведомые прежде огромные морские львы. Моряки стали охотиться на них, добывая мясо.
Пополнив запасы еды, «Эндрахт» снова двинулся в путь. И вот 13 января мореплаватели увидели, что Магелланов пролив остался справа, а они двинулись дальше.
Вот как это описывается в корабельном журнале.
«Утром рано 24-го января мы увидели за штирбортом землю, лежащую на расстоянии не более мили от нас… Мы продолжали плыть вдоль этой земли, и когда достигли ее конца (это случилось около полудня), увидели на востоке другую, на вид высокую и опасную, землю. Земли эти, по нашему мнению, лежали на расстоянии 8 миль друг от друга и были разделены широким проливом… Землю, что лежала к востоку от нас, мы назвали Статен, а ту, что с запада — Мауритиус де-Нассау…
Северный ветер теперь нам дул в спину, но вечером он переменился на юго-западный, и мы пошли на юг, встречая тяжелую волну и ярко-голубую воду. Мы поняли, что находимся в Великом Южном море. Мы очень обрадовались, поскольку тогда мы поняли, что открыли доселе не изведанный путь… 29 января мы снова увидели землю на северо-западе. Это были снежные горы, завершавшиеся острым выступом, уходящим в море. Мы назвали этот мыс мысом Горн. Он лежит под 57°48 южной широты».
Надо сказать, что попытки проплыть в этих местах предпринимались и раньше, но они были неудачными. Сильные ветра, плохая погода не давала возможности морякам разглядеть мыс, и немало судов разбилось о камни между Антарктидой и Горном. А голландцам исключительно повезло с погодой. Солнце и умеренный попутный ветер позволили им первыми среди европейцев обогнуть точку, которая теперь носит название мыс Горн.
Таким образом, голландские мореплаватели смогли совершить сразу три открытия: они открыли пролив, соединяющий Тихий океан и Атлантический, мыс Горн и смогли нанести на карту, как они думали, Землю Штатов (так назывались земли Южной Америки). Однако позже выяснилось, что принятая ими за материк земля – только остров, который на современных картах носит название Эстадос. Однако это ничуть не умаляет значимость открытия.
Свою первую и самую важную задачу мореплаватели выполнили – открыли новый путь в обход Магелланова пролива, который оказался проще и короче. Позже его стали называть проливом Лемера в честь человека, совершившего открытие. И многие стали пользоваться именно этим путем.
Наши же мореплаватели не успокоились и отправились дальше, в Голландскую Индию, за новой партией товара. Уже в феврале они причалили к островам Хуан-Фернандес, а 3 марта двинулись в северо-западном направлении, и когда дошли до 15 градусов южной широты, резко повернули на запад. На своем пути они открыли немало островов, пересекли архипелаг Туамоту.
В начале лета «Эндрахт» обошел с востока Соломоновы острова, а 20 июня в их корабельном журнале была сделана запись об открытии атолла и нескольких островов, которые моряки назвали островами Маркен и Груне Эйланден.
А дальше перед мореплавателями открылась большая земля. И они решили, что перед ними Новая Гвинея. Но они ошиблись – они открыли Новую Ирландию.
В первых числах июля Лемер и Схаутен открыли группу мелких островов на юго-востоке острова Манус. После чего голландцы направились к острову Ява.
28 октября «Эндрахт» прибыл в Батавию, где судно было конфисковано, а команда задержана. Таково было распоряжение местного генерал-губернатора, который решил, что «Эндрахт» прошел в Батавию через Магелланов пролив без разрешения и платы за проход.
Немало довелось потратить усилий Лемару, чтобы доказать, что они открыли новый пролив, и никаких законов не нарушали.
В конце концов Схаутена и Лемара отпустили и разрешили вернуться в Голландию. Однако Якобу Лемеру не суждено было больше увидеть берега своей родины. На пути из Батавии в Амстердам он умер.
Однако его дело было не напрасным. Он и Схаутен сумели открыть новый морской путь из Атлантического океана в Тихий.