И еще один год прошел… И еще год. Время летит сейчас так быстро. Это не то что раньше, когда за день успевал переделать сто дел. А теперь что, встал — лег, встал — лег, с Новым годом!
И опять Ханука. И опять зажигают свечи. А под их свет так хочется чего-нибудь теплого, доброго, хорошего… Чтоб душа развернулась, запела, воспряла, как когда-то в далекой молодости, чтоб хотелось смеяться звонко, от всего сердца… Под новый год всем хочется того, чего нам всем так остро не хватает, что в дефиците всегда — положительных эмоций.
Сказать, что в здешней жизни их стало больше, увы, не могу. Как говорит моя жена Фира, когда мы только приехали и жили на марки, то она на маленькие деньги могла купить в универсаме большую тележку еды и сделать обед на три семьи. А теперь она на большие деньги покупает маленький кулек и кормит только меня. Если приходит наш сыночек Сема с женой и нашим ненаглядным Яшенькой, то надо бежать в магазин еще три раза. В общем, тогда с марками было значительно веселее, чем сегодня с еврами.
Во-первых, мы приехали из бедной страны, от грошовой заработанной пенсии, получили незаработанную социальную помощь, и враз стали богатыми. Нам с Фирой хватало даже на то, чтобы посмотреть мир. Особенно Европу, которую раньше могли видеть только по телевизору. Мы ходили по Берлину, Парижу и Вене, зажав наши пятьсот марок в кулаке, и чувствовали себя как Рокфеллеры. И соответственно запас положительных эмоций был больше. А теперь, привыкнув жить в богатой стране, неожиданно очутились в бедной, и одна карточка на проезд в общественном транспорте стоит четверть нашего пособия.
Правильно говорила моя соседка Дуся в Днепропетровске, когда ее муж приходил с работы трезвым — к хорошему лучше не привыкать. Вот оно, еврейское счастье — не успели приехать в богатую страну, как в ней кончились деньги.
Но не будем о грустном. Не только же в деньгах счастье! У нас есть свои радости. В конце концов, на наших балконах стоят сателитные тарелки и мы смотрим программы на родном языке. Поэтому нам всегда есть о чем поговорить. Что там в очередной раз сделал Путин и почему у стариков отняли льготы.
Я вот недавно своей жене стихи написал: “Пусть моя Фира будет красива, пусть моя Фира будет счастлива, пусть моя Фира будет стройна…” Мой литературный успех был таким оглушительным, что куда там именитым. Фира читала мои строфы вслух всем нашим знакомым и родственникам по телефону и плакала от счастья. А я ей тогда сказал: Фира, мы все равно уже едем с ярмарки… И уже пять лет живем в чужой стране, потому что так решили наши дети.
А что для нас главное? Дети. А что главное для детей? Их дети. Поэтому если дети и внуки устроены, то у нас уже все хорошо. Что нам с тобой лично надо? Чтоб все были здоровы.
А что живем у немцев, так что тут скажешь? Вот мы с Яшенькой недавно в зоосад ходили и там в вольере стояли цапли на одной ноге. Так у меня даже сердце защемило — вот он думаю образ еврейского эмигранта в Германии — поселились в сытом зоопарке и стоим на одной ноге. Вторую, как говорит мой сосед Зяма, бывший профессор марксизма-ленинизма, история не дает поставить. Еще Зяма за рюмкой чая любит порассуждать, что жить то мы здесь живем и никто назад не собирается, а чемоданчик до конца не распакован… Что там мы свои корни повырывали, а здесь так и не пустили, и пустят ли крепкие корни наши дети — тоже вопрос. Почва не та. А уж про внуков — никто не скажет.
Вот Миша, мой племянник, недавно из Нью-Йорка звонил, говорил — работаем мы здесь тяжело, света белого не видим.
Я так далеко не заглядываю, я слава богу, не профессор. Мне сейчас другие вещи важнее, чтобы Сема не потерял работу, а у Фирочки было поменьше болячек. И хоть здесь достижения европейской медицины, там она болела меньше. Во-первых была моложе, да и врачи там на нее смотрели, а не только в свою аппаратуру. Правда, болеть было некогда, крутилась, как белка в колесе, а здесь появилось свободное время все и вылезло.
Но здесь Фирочка тоже при деле — Яшеньку накормить надо? Надо. Полиночку на латиноамериканские танцы отвести и встретить надо? Надо. Почему-то все наши еврейские дети в Берлине учатся танцевать латиноамериканские танцы и стали среди немцев сплошь чемпионами. А я вожу Яшу на шахматы. А потом надо проверить у него уроки, а то он без бабушки в тетрадке ничего не пишет, хотя моя Фира по-немецки знает два слова . Просто рядом посидеть, проконтролировать. Потом Семочка с работы придет, опять покормить. Я в Днепропетровске на рынок и в магазины с тележкой на колесиках ходил, дешевые продукты покупал и здесь это делаю. Детям некогда, им нужно деньги зарабатывать, чтобы наших внуков учить. А внукам учиться, чтобы потом зарабатывать хорошие деньги и выучить своих детей… Вот она еврейская приемственность поколений! А уж если наши умные головы захотят выучиться, то станут победителями всех олимпиад. Я это вижу по внукам своих знакомых и родственников.
Да, мы уже едем с ярмарки… Но меня это не печалит. Мы свое пожили — и много раз зажигали свечи, и нам есть, что вспомнить и чем гордиться. Главное, чтоб на эту ярмарку попали наши дети и не были на ней чужие.
Пусть им немножечко повезет в этой непростой стране. Мазел тов, мои дорогие!
* * *
Вы можете заказать новую книгу Анны Сохриной, написав по адресу sokhrina@mail.ru